Корреспондент Sputnik Кыргызстан Екатерина Михайлова побеседовала с человеком, который стал спасательным кругом для людей, в одночасье потерявших все: дом, близких, бизнес… Все, кроме долгов. Знакомьтесь, Сулайман Усенов — основатель общественного фонда "Правовая перспектива".
— Расскажите, как появился фонд и как первое время проходила работа с пострадавшими предпринимателями?
— В 2010 году четыре юриста из Кыргызстана и Узбекистана начали работу по поддержке пострадавших предпринимателей, создали фонд. До этого у каждого из нас была хорошая работа. Я, например, оставил госслужбу в аппарате омбудсмена Кыргызстана по Джалал-Абадской области.
Первое, что мы сделали, — помогли восстановить документы, которые были утеряны во время пожаров и грабежей. Потом мы начали ездить по домам пострадавших и предлагать помощь. Было много людей, которые потеряли близких. Им было не до нас.
— Наверное, людям неловко говорить о своих проблемах?
— Да. У кыргызов есть такая черта, как кур намыс. Это глупая горделивость, которая приводит только к несчастью. Люди скрывали свое горе даже от соседей и родственников.
У кыргызов даже есть пословица, которая в переводе звучит как "Не прячь болезнь, иначе она превратится в смерть". Но мы не могли никого принуждать, и люди оставались один на один со своей проблемой. Для большинства это был потерянный бизнес, который так себя и не окупил, и неоплаченный кредит. Иногда не один…
— А если бы не июньские события, оказались бы они в такой плачевной ситуации?
— Сложно сказать. Но во время работы мы пришли к выводу, что кыргызстанцы не всегда понимают, что такое кредит. Они подписывают договоры, но не понимают, в какое болото влезают. Этим незнанием злоупотребляют банки, привлекая людей рекламой.
В моей практике была абсурдная ситуация, когда сотрудники банка приходили к акимам и просили их заставить своих граждан уплатить долги. Конечно, многие акимы просто послали их подальше. Но один вызвал должника на суд аксакалов. Ему прочитали нравоучение "Если взял кредит — нужно оплачивать" и отпустили домой.
— Люди в 2010 году прогорали не по своей вине, а из-за ситуации в государстве. Разве банки не должны были таким должникам предоставить особые условия по выплате долга? Например, отсрочить его или не начислять пени и проценты?
— Кредитные договоры не предусматривали возникновения форс-мажоров или "обстоятельств непреодолимой силы", как указано в Гражданском кодексе. Этот пункт появился только после июньских событий. Но данное введение Национального банка никак не улучшило положение тех, кто уже пострадал, потому что ни один договор не имеет обратной силы.
— А как же государство, оно ведь должно защищать права своих граждан?!
— Многие предприниматели надеялись, что после получения компенсации от государства смогут уплатить кредиты. Но сумма в 200 тысяч сомов, выделенная Временным правительством каждому пострадавшему, была каплей в море.
— Бывает ли такое, что банк проявляет жалость к заемщикам и позволяет им выплачивать долг по более мягким условиям?
— Например, очень большие расходы предприниматели понесли из-за перекрытия дорог во время митингов. Так, после четырехдневного затора в Джалал-Абадской области те, кто перевозил быстропортящиеся товары, каждые сутки теряли миллионы. Конечно, им было сложно вернуть долги.
Почти невозможно было добиться новых условий, когда погибал скот, купленный в кредит. Проблема в том, что фермер не может доказать, что сдохшая корова была приобретена на банковский заем. Даже Минсельхоз элементарно не знает, сколько у нас голов скота в стране.
Так многие пострадавшие предприниматели-заемщики остаются со своими проблемами один на один…
— А давайте поговорим о людях, которые не могут выплатить кредит. О чем они думают, видят ли выход из ситуации?
— Представьте, что человек 2 года жизни посвящает защите своих прав, ходит на бесконечные встречи, суды и в итоге слышит: "Вы должны выплатить свой кредит самостоятельно, без изменения условий".
У меня есть клиентка, которая сейчас работает проституткой в Турции и выплачивает уже пятый кредит. Несколько лет источником ее дохода было перекредитование — она брала деньги у ростовщиков или оформляла заем в другом банке, чтобы погасить предыдущий кредит. И таких случаев много.
— У нас средняя зарплата в стране — около 200 долларов. Это не очень много. Но кыргызстанцы все равно берут кредиты.
— На эту тему большинство бесед с моими клиентами проходило так — я спрашивал их: "Зачем?!". "Куйдургу!" — отвечали они мне. Знаете, что это? Это когда соседка купила телевизор/организовала свадьбу на 300 человек в шикарном ресторане/купила машину, а наш герой не смог уснуть. На следующий день он оформляет кредит. Жажда быть на уровне — вот почему мы занимаем деньги.
А самое интересное, когда такие люди приходят к нам и получают юридическую помощь, они говорят: "Все, больше не буду брать кредит, хоть убей, не буду! Это грех, харам, это не по религии". Через пару месяцев вновь встречаю их в очереди у окошка "Оформление кредитов". Спрашиваю: "Почему опять здесь?", а они отвечают: "Жизнь такая, что делать, деньги ведь нужны".
— А есть ли альтернатива кредиту?
— Да. Например, денежный финансовый фонд. Впервые подобное реализовали в Узгенском районе. Там глава айыл окмоту, аксакалы и состоятельные люди из собственных пожертвований организовали денежный фонд в размере 200 тысяч сомов. Из этого фонда выдаются беспроцентные кредиты нуждающимся. Как показал опыт, в основном деньги дают молодоженам, чтобы они, например, построили дом или перекрыли крышу. Суммы выделяют небольшие — до 30 тысяч сомов, срок выплаты кредита устанавливает сам заемщик.
— Вы столько историй выслушали, столько слез видели. Откуда столько сил и нервов?
— Я не растрачиваю себя на сопереживания, а просто делаю свою работу. Не терплю слез клиентов, говорю: "Поплачете потом, давайте решать проблему". Они вначале обижаются, но потом сами понимают, что нужно собраться и действовать, чтобы не остаться на улице с маленькими детьми и не разрушить семью. А семьи часто рушатся…
Семья пришла ко мне после похорон. Все плакали, а вдовец сухо рассказывал о ситуации. Я не смог им помочь юридически, потому что они не зафиксировали факт самоубийства (грех же!). Но при суициде можно было бы побороться за списание долгов.
Иногда у людей прямо в моем кабинете случается инсульт. Другие клиенты работают до потери пульса по 15 часов в день и звонят мне с надеждой услышать слова поддержки.
— А можно ваших клиентов поделить по возрасту или полу?
— Согласно нашему опросу, проведенному в 30 айыльных аймаках на юге Кыргызстана, чаще кредиты берут женщины старше 25 лет. И вовсе не для организации бизнеса… Мужчины же почти не берут кредиты, потому что боятся потерять дом и оказаться в неловком положении перед семьей.
— А вы сами когда-нибудь брали кредит?
— К сожалению, нет.
— Почему к сожалению?
— Меня часто пытаются подцепить на этом вопросе, поэтому я всегда говорю: "К твоему глубокому сожалению, я не брал кредит и не собираюсь брать и тебе советую".
