https://ru.sputnik.kg/20250423/vliyanie-formirovanie-vneshnyaya-politika-strategiya-strany-centralnaya-aziya-ekspert-1093514636.html
От многовекторности до осторожного баланса — эксперт о внешней политике стран ЦА
От многовекторности до осторожного баланса — эксперт о внешней политике стран ЦА
Sputnik Кыргызстан
Политкультура в странах Центральной Азии представляет собой сложный и многослойный феномен, в котором переплелись традиции, советское наследие, элементы... 23.04.2025, Sputnik Кыргызстан
2025-04-23T16:13+0600
2025-04-23T16:13+0600
2025-04-23T16:48+0600
центральная азия
кыргызстан
россия
китай
запад
внешняя политика
многополярный мир
аналитика
https://sputnik.kg/img/07e8/08/09/1087741557_0:50:3461:1998_1920x0_80_0_0_9123b189a31e19e97f2274a284c90c98.jpg
Эдиль Канатбеков, старший преподаватель факультета международных отношений БГУ им. К. Карасаева, выступая сегодня, 23 апреля, на сессии "Стратегическая культура стран Центральной Азии: факторы формирования" IX международной научно-практической конференции "Россия и мир: диалоги — 2025. Стратегии", выделил наиболее важные факторы и подробно рассказал, как они влияют на формирование внешнеполитических стратегий государств ЦА.По словам Канатбекова, важно отметить, как государства воспринимают себя на международной арене, как они определяют свои интересы и реагируют на внешние вызовы и угрозы."Государства ЦА нередко демонстрируют прагматичный и адаптивный подход к внешней политике, стремясь к многовекторности, при этом избегают жесткой зависимости от какого-либо одного партнера. Тем самым политическая культура оказывает влияние на характер внешнеполитического дискурса", — пояснил эксперт.Канатбеков отметил, что официальная риторика нередко апеллирует к таким категориям, как суверенитет, национальная независимость, стабильность и безопасность, что отражает внутренние установки политической элиты и ее стремление сохранить контроль над обществом.Советское прошлоеОн подробно остановился на первом факторе, влияющем на формирование внешнеполитической стратегии стран ЦА — советском периоде, оставившем глубокий след в политико-административной системе стран региона. Это наследие, по его словам, продолжает влиять на стратегическое мышление политэлит."Например, Казахстан, сохранив основные элементы советской административной системы, последовательно проводит политику управляемой модернизации. Принятая в 1995 году Конституция закрепила сильную президентскую вертикаль, что позволило первому президенту выстроить сбалансированную внешнюю политику", — пояснил эксперт.Канатбеков напомнил, что Казахстан стал первой страной региона, подписавшей соглашение о расширенном сотрудничестве с европейскими государствами, республика активно участвует в миротворческих организациях, инициативах ООН, одновременно поддерживая тесные связи с Россией, Китаем (через ОДКБ и ШОС) и западными государствами (через ЕС).Он также привел в пример Таджикистан, где после завершения гражданской войны в 1997 году была выстроена жесткая централизованная модель управления, а президент стал символом стабильности."Эта внутренняя конфигурация напрямую повлияла на внешнюю политику государства: Душанбе поддерживает тесные связи с Россией, включая военное присутствие, активно взаимодействует с Китаем (имею в виду инвестиционную политику), развивает культурные связи с Ираном, но при этом проявляет крайнюю осторожность в вопросах внутренней политики и политических реформ", — сказал Канатбеков.Традиции и современностьВторым фактором эксперт назвал своеобразный синтез традиционных форм легитимности и современных государственных практик.Кыргызстан активно развивает институты гражданского общества, парламентской культуры, в то время как в других государствах ЦА акцент делается на преемственность власти и управляемую модернизацию. Эти различия находят прямое отражение в подходах внешнеполитических стратегий — от открытой многовекторности до осторожного баланса между ключевыми внешними игроками. Кроме того, в регионе сохраняются уважение к старшим, личная лояльность, клановые и семейные связи. Все это продолжает влиять как на внутреннюю политику, так и на восприятие внешнеполитических партнеров", — пояснил Канатбеков.Он добавил, что яркой иллюстрацией трансформации политической культуры является Узбекистан, где после смены власти в 2016 году, когда президентом стал Шавкат Мирзиёев, активно переориентировали внешнюю политику в русло региональной открытости."Были урегулированы многолетние пограничные вопросы с Кыргызстаном, восстановлены дипломатические отношения с Таджикистаном, включая решение сложных вопросов водопользования. Эта трансформация отражает постепенное изменение политической культуры узбекской элиты, где прагматизм начинает преобладать над идеологическими ограничениями", — рассказал эксперт.Интересен, по мнению Канатбекова, и пример Туркменистана, где сохраняется одна из самых закрытых политических систем в регионе с выраженным культом личности."Однако при новом президенте наметились осторожные изменения, которые мы замечаем на современном этапе: Ашхабад начал активнее участвовать в международных форумах, особенно по вопросам каспийского сотрудничества и транспортной логистики, что свидетельствует о прагматизме Туркменистана", — отмечает эксперт.Напомним, что 22 апреля Гурбангулы Бердымухамедов посетил Кыргызстан с рабочим визитом в рамках турне по странам Центральной Азии.МноговекторностьТретьим фактором Канатбеков обозначил ментальный образ геополитического окружения."Политэлиты и общества России, Китая, Турции, Запада, исламского мира — это не просто партнеры, а носители различных моделей развития, поэтому внешняя политика в регионе — это не только про торговлю или безопасность, но и про выбор символических ориентиров", — отметил докладчик.Канатбеков подчеркнул, что многовекторность стала характерной чертой внешней политики практически всех государств Центральноазиатского региона."Данная стратегия предполагает поддержание баланса отношений с различными центрами силы — Россией, Китаем, Западом и исламским миром. И Кыргызстан демонстрирует уникальную способность участвовать в различных интеграционных проектах и инициативах. Республика является активным членом ЕАЭС, ОДКБ, где ключевую роль играет Россия; одновременно развивается сотрудничество с Китаем в рамках инициативы "Один пояс — один путь"; при этом мы получили финансовую помощь от Евросоюза и гуманитарную поддержку Турции", — считает Канатбеков.Экcперт считает, что Казахстан развивает еще более сложную многовекторную стратегию: поддерживает тесные отношения с США в сфере безопасности, с Китаем — в сфере экономики, с ЕС — в вопросах модернизации "зеленой" энергетики, активно участвует в Брюссельском диалоге ЕС и Центральной Азии по развитию цифровой дипломатии, инициативе в области возобновляемой энергетики. Все это отражает сложную систему внешнеполитических приоритетов, сформированных под влиянием политической культуры.Роль лидераРоль лидеров в формировании внешнеполитической повестки остается наиболее значимой, подчеркивает Канатбеков. По его мнению, исторически сложилось так, что первые лица государства играют ключевую роль в определении внешнеполитического курса, что делает внешнюю политику менее институционализированной и более зависимой от личных решений лидеров."Пример Туркменистана особенно показателен — после передачи власти первого президента второму, в 2022 году, несмотря на декларируемую преемственность, наметились определенные изменения во внешней политике. Как отмечалось выше, Ашхабад все активнее участвует в мероприятиях, которые проводятся странами СНГ, ЦА и по каспийской тематике", — говорит эксперт.Если же говорить об Узбекистане, то, по словам Канатбекова, лидерство Шавката Мирзиёева, пришедшего к власти в 2016 году, стало катализатором внешнеполитической трансформации страны."Его личные связи, визиты в Афганистан, Таджикистан и Китай, инициатива проведения международной конференции по вопросам Афганистана в Ташкенте в 2022-м — элементы новой политики регионального вовлечения. Узбекистан позиционирует себя как активный посредник и интеграт. Однако параллельно важно отметить, что с традиционным персонализмом в регионе набирают силу новые тенденции — молодое поколение получает образование за рубежом, оно вовлечено в глобальные культурные процессы через цифровые платформы и начинает формировать альтернативные ценности уже на современном этапе", — говорит Канатбеков.Он добавил, что это создает потенциал для постепенной трансформации политической культуры в сторону большой открытости с акцентом на права человека и институциональную подотчетность.Между традициями и глобальной реальностьюПодводя итоги сказанного, докладчик подчеркнул, что для международных партнеров, включая наших близких соседей — Китай и Россию, понимание этой культурной матрицы является необходимым условием выстраивания эффективного диалога и устойчивого сотрудничества с государствами ЦА."Будущее региона будет определяться тем, насколько успешно страны найдут баланс между устойчивостью традиционных институтов и адаптацией к новым глобальным реалиям. В этом процессе политическая культура остается ключевым фактором, формирующим уникальный центральноазиатский путь развития", — резюмировал Канатбеков.Мероприятие организовано Центром российских исследований Кыргызского национального университета и Национальным исследовательским институтом развития коммуникаций (НИИРК, РФ).
https://ru.sputnik.kg/20250416/ehkonomika-kyrgyzstan-proizvodstvo-kooperaciya-promyshlennost-eaehs-1093367437.html
https://ru.sputnik.kg/20250419/voyna-torgovlya-kitay-usa-eaes-1093434688.html
центральная азия
китай
запад
Sputnik Кыргызстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2025
Анара Мамытова
https://sputnik.kg/img/07e8/07/0b/1086928753_684:447:1427:1190_100x100_80_0_0_44a18555aaa18ef8ff58623fef3b05a6.jpg
Анара Мамытова
https://sputnik.kg/img/07e8/07/0b/1086928753_684:447:1427:1190_100x100_80_0_0_44a18555aaa18ef8ff58623fef3b05a6.jpg
Новости
ru_KG
Sputnik Кыргызстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Кыргызстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Анара Мамытова
https://sputnik.kg/img/07e8/07/0b/1086928753_684:447:1427:1190_100x100_80_0_0_44a18555aaa18ef8ff58623fef3b05a6.jpg
центральная азия, кыргызстан, россия, китай, запад, внешняя политика, многополярный мир, аналитика
центральная азия, кыргызстан, россия, китай, запад, внешняя политика, многополярный мир, аналитика
Эдиль Канатбеков, старший преподаватель факультета международных отношений БГУ им. К. Карасаева, выступая сегодня, 23 апреля, на сессии "Стратегическая культура стран Центральной Азии: факторы формирования" IX международной научно-практической конференции "Россия и мир: диалоги — 2025. Стратегии", выделил наиболее важные факторы и подробно рассказал, как они влияют на формирование внешнеполитических стратегий государств ЦА.
По словам Канатбекова, важно отметить, как государства воспринимают себя на международной арене, как они определяют свои интересы и реагируют на внешние вызовы и угрозы.
"Государства ЦА нередко демонстрируют прагматичный и адаптивный подход к внешней политике, стремясь к многовекторности, при этом избегают жесткой зависимости от какого-либо одного партнера. Тем самым политическая культура оказывает влияние на характер внешнеполитического дискурса", — пояснил эксперт.
Канатбеков отметил, что официальная риторика нередко апеллирует к таким категориям, как суверенитет, национальная независимость, стабильность и безопасность, что отражает внутренние установки политической элиты и ее стремление сохранить контроль над обществом.
Он подробно остановился на первом факторе, влияющем на формирование внешнеполитической стратегии стран ЦА — советском периоде, оставившем глубокий след в политико-административной системе стран региона. Это наследие, по его словам, продолжает влиять на стратегическое мышление политэлит.
"Например, Казахстан, сохранив основные элементы советской административной системы, последовательно проводит политику управляемой модернизации. Принятая в 1995 году Конституция закрепила сильную президентскую вертикаль, что позволило первому президенту выстроить сбалансированную внешнюю политику", — пояснил эксперт.
Канатбеков напомнил, что Казахстан стал первой страной региона, подписавшей соглашение о расширенном сотрудничестве с европейскими государствами, республика активно участвует в миротворческих организациях, инициативах ООН, одновременно поддерживая тесные связи с Россией, Китаем (через ОДКБ и ШОС) и западными государствами (через ЕС).
Он также привел в пример Таджикистан, где после завершения гражданской войны в 1997 году была выстроена жесткая централизованная модель управления, а президент стал символом стабильности.
"Эта внутренняя конфигурация напрямую повлияла на внешнюю политику государства: Душанбе поддерживает тесные связи с Россией, включая военное присутствие, активно взаимодействует с Китаем (имею в виду инвестиционную политику), развивает культурные связи с Ираном, но при этом проявляет крайнюю осторожность в вопросах внутренней политики и политических реформ", — сказал Канатбеков.
Вторым фактором эксперт назвал своеобразный синтез традиционных форм легитимности и современных государственных практик.
Кыргызстан активно развивает институты гражданского общества, парламентской культуры, в то время как в других государствах ЦА акцент делается на преемственность власти и управляемую модернизацию. Эти различия находят прямое отражение в подходах внешнеполитических стратегий — от открытой многовекторности до осторожного баланса между ключевыми внешними игроками. Кроме того, в регионе сохраняются уважение к старшим, личная лояльность, клановые и семейные связи. Все это продолжает влиять как на внутреннюю политику, так и на восприятие внешнеполитических партнеров", — пояснил Канатбеков.
Он добавил, что яркой иллюстрацией трансформации политической культуры является Узбекистан, где после смены власти в 2016 году, когда президентом стал Шавкат Мирзиёев, активно переориентировали внешнюю политику в русло региональной открытости.
"Были урегулированы многолетние пограничные вопросы с Кыргызстаном, восстановлены дипломатические отношения с Таджикистаном, включая решение сложных вопросов водопользования. Эта трансформация отражает постепенное изменение политической культуры узбекской элиты, где прагматизм начинает преобладать над идеологическими ограничениями", — рассказал эксперт.
Интересен, по мнению Канатбекова, и пример Туркменистана, где сохраняется одна из самых закрытых политических систем в регионе с выраженным культом личности.
"Однако при новом президенте наметились осторожные изменения, которые мы замечаем на современном этапе: Ашхабад начал активнее участвовать в международных форумах, особенно по вопросам каспийского сотрудничества и транспортной логистики, что свидетельствует о прагматизме Туркменистана", — отмечает эксперт.
Напомним, что 22 апреля Гурбангулы Бердымухамедов
посетил Кыргызстан с рабочим визитом в рамках турне по странам Центральной Азии.
Третьим фактором Канатбеков обозначил ментальный образ геополитического окружения.
"Политэлиты и общества России, Китая, Турции, Запада, исламского мира — это не просто партнеры, а носители различных моделей развития, поэтому внешняя политика в регионе — это не только про торговлю или безопасность, но и про выбор символических ориентиров", — отметил докладчик.
Канатбеков подчеркнул, что многовекторность стала характерной чертой внешней политики практически всех государств Центральноазиатского региона.
"Данная стратегия предполагает поддержание баланса отношений с различными центрами силы — Россией, Китаем, Западом и исламским миром. И Кыргызстан демонстрирует уникальную способность участвовать в различных интеграционных проектах и инициативах. Республика является активным членом ЕАЭС, ОДКБ, где ключевую роль играет Россия; одновременно развивается сотрудничество с Китаем в рамках инициативы "Один пояс — один путь"; при этом мы получили финансовую помощь от Евросоюза и гуманитарную поддержку Турции", — считает Канатбеков.
Экcперт считает, что Казахстан развивает еще более сложную многовекторную стратегию: поддерживает тесные отношения с США в сфере безопасности, с Китаем — в сфере экономики, с ЕС — в вопросах модернизации "зеленой" энергетики, активно участвует в Брюссельском диалоге ЕС и Центральной Азии по развитию цифровой дипломатии, инициативе в области возобновляемой энергетики. Все это отражает сложную систему внешнеполитических приоритетов, сформированных под влиянием политической культуры.
Роль лидеров в формировании внешнеполитической повестки остается наиболее значимой, подчеркивает Канатбеков. По его мнению, исторически сложилось так, что первые лица государства играют ключевую роль в определении внешнеполитического курса, что делает внешнюю политику менее институционализированной и более зависимой от личных решений лидеров.
"Пример Туркменистана особенно показателен — после передачи власти первого президента второму, в 2022 году, несмотря на декларируемую преемственность, наметились определенные изменения во внешней политике. Как отмечалось выше, Ашхабад все активнее участвует в мероприятиях, которые проводятся странами СНГ, ЦА и по каспийской тематике", — говорит эксперт.
Если же говорить об Узбекистане, то, по словам Канатбекова, лидерство Шавката Мирзиёева, пришедшего к власти в 2016 году, стало катализатором внешнеполитической трансформации страны.
"Его личные связи, визиты в Афганистан, Таджикистан и Китай, инициатива проведения международной конференции по вопросам Афганистана в Ташкенте в 2022-м — элементы новой политики регионального вовлечения. Узбекистан позиционирует себя как активный посредник и интеграт. Однако параллельно важно отметить, что с традиционным персонализмом в регионе набирают силу новые тенденции — молодое поколение получает образование за рубежом, оно вовлечено в глобальные культурные процессы через цифровые платформы и начинает формировать альтернативные ценности уже на современном этапе", — говорит Канатбеков.
Он добавил, что это создает потенциал для постепенной трансформации политической культуры в сторону большой открытости с акцентом на права человека и институциональную подотчетность.
Между традициями и глобальной реальностью
Подводя итоги сказанного, докладчик подчеркнул, что для международных партнеров, включая наших близких соседей — Китай и Россию, понимание этой культурной матрицы является необходимым условием выстраивания эффективного диалога и устойчивого сотрудничества с государствами ЦА.
"Будущее региона будет определяться тем, насколько успешно страны найдут баланс между устойчивостью традиционных институтов и адаптацией к новым глобальным реалиям. В этом процессе политическая культура остается ключевым фактором, формирующим уникальный центральноазиатский путь развития", — резюмировал Канатбеков.
Мероприятие организовано Центром российских исследований Кыргызского национального университета и Национальным исследовательским институтом развития коммуникаций (НИИРК, РФ).
