Эта женщина долго отказывалась от интервью. Хотя она много лет назад уволилась из детской реанимации, врач не хотела беседовать об изнанке больничной жизни. В конце концов она согласилась ответить на вопросы журналиста, но только на условиях анонимности.
— Почему вы ушли из больницы?
— Надоело, честное слово. Как можно работать, если люди постоянно угрожают и пишут заявления в прокуратуру? Дескать, медики целенаправленно уничтожают население. Если честно, я не понимаю, зачем молодежь идет в больницы — ни хороших зарплат, ни человеческого отношения...
А ведь я любила эту работу! Десять лет была медсестрой в реанимации, потом стала врачом-реаниматологом. Когда ты вытаскиваешь ребенка с того света, это что-то невероятное… Как игра с Богом.
— Почему кыргызстанцы негативно относятся к врачам?
— Помните, наш революционер господин Бакиев как-то сказал, что "медики все коррупционеры, сволочи и на них надо жаловаться"? После такого карт-бланша и начались наши беды: врачей избивают, убивают — причем не важно, мужчина это или женщина.
— Многие врачи выражают возмущение по поводу лечебных протоколов, хотя никто не решается бунтовать открыто...
— Это очень болезненная тема. При использовании протоколов об индивидуальном подходе к пациенту речи не идет — необходимо лечить всех строго по инструкции. Даже если кому-то это не подходит. Стоит врачу назначить свою схему лечения, к нему придут чиновники из Минздрава и поинтересуются: "А что это за самодеятельность?".
Может, для терапевтов это в какой-то мере оправдано, но для реаниматологов протоколы совершенно неприемлемы: нельзя спасать людей по одному методу. У нас их внедрили пару десятков лет назад, и пациенты заплатили за это большую цену. Раньше смертность в нашем отделении составляла 2-3 ребенка в месяц, а после введения протоколов она превысила 20 человек!
В итоге от нововведения не отказались, но начальство заявило: "Лечите так, как лечили раньше, только на бумаге пусть будет все по протоколам". Проблема в том, что старая гвардия врачей, которая умеет лечить "как раньше", постепенно уходит на заслуженный отдых.
— Но ведь это стандарты Всемирной организации здравоохранения! Наверное, такая серьезная структура дурного не посоветует.
— Повторюсь, протоколами недовольны многие кыргызстанские врачи. Но почему они открыто не выступают против?
— В свое время мы пытались "открывать рот", только ни к чему хорошему это не привело. Нас быстро заставили замолчать. Видите ли, медики — люди подневольные. Никто не хочет потерять работу.
Вообще, наша медицина рушится с момента обретения страной независимости. В 1990-х высокопоставленные чиновники частенько ездили за границу и смотрели "как там у них". На реформы выделяли бешеные деньги, а ведь советская система здравоохранения была лучшей — это даже западные врачи признают.
— Это грозит тяжелыми последствиями?
— Нет, просто поствакцинальный период протекает тяжелее. Вообще, на прививку должна быть реакция — температура, тошнота, вялость. Это значит, что иммунная система включилась и организм работает...
— А как же тяжелые последствия? Например, некоторые мамы детей с аутизмом говорят, что именно прививки спровоцировали болезнь.
— Нет. Аутизм возникает при внутриутробном повреждении головного мозга, которое обусловлено генетически, — прививка тут совершенно ни при чем. Она только может спровоцировать проявление симптомов. Проблема в том, что аутизм, как правило, развивается у детей до трех лет: как раз в этот период они получают большую часть прививок.
Вакцинация необходима. Вы знаете, что сейчас пандемия кори? Смертельная зараза распространяется по всему миру и добралась до Кыргызстана. Все это результат отказа от прививок.
— Я недавно смотрела американский сериал. Там девочка умирала от кори. Она лежала в хорошо оснащенной больнице, вокруг нее суетились опытные врачи, у которых был доступ к самым современным лекарствам, но пациентку все равно не спасли.
— К сожалению, корь может убить. Равно как и коклюш, и дифтерия. Это страшные заболевания, перед которыми медицина иногда оказывается бессильна.
— Сегодня кыргызстанцам разрешают забирать тело умершего родственника из больницы без вскрытия...
Раньше абсолютно всех умерших в стационаре подвергали вскрытию, и врачи обязательно присутствовали. Мы стояли у тела пациента, а патологоанатом скрупулезно объяснял, в чем мы ошиблись при лечении или что напутали с диагнозом. Это один из способов обучения медиков! Пережив смерть пациента, врач всегда мучается в догадках: что я сделал не так? Раньше мы получали ответ на этот вопрос, учились на мертвых, а не на живых. Сейчас же доктора понятия не имеют, где ошиблись.
Кстати, и студенты должны изучать анатомию человека не по картинкам, а в "анатомке". Будущим врачам необходимо воочию видеть, как выглядит инфаркт или кровоизлияние в мозг. Я однажды разговаривала с преподавателем медицинского вуза, и она сказала: "Это кошмар! Ладно, если бы речь шла о терапевтах, но мы ведь готовим хирургов! Конечно, потом они всему научатся — только уже на пациентах".
Врач вообще должен постоянно учиться. Сегодня на курсах повышения квалификации преподают одни и те же люди, которые читают одни и те же лекции по одной и той же программе. Разве это повышение квалификации? Это все просто ради галочки.
— Зато в Кыргызстане стало много лабораторий и разной медицинской техники. Разве технический прогресс не может спасти ситуацию?
— Прогресс — это хорошо, но попробуйте сдать кровь в трех разных лабораториях, и вы увидите три совершенно разных результата. Достоверность анализа зависит от калибровки аппаратуры, то есть к технике должен "прилагаться" отличный специалист. Без хорошего доктора вся эта техника просто бесполезна.
— Нередко врачи просят родственников пациентов купить какое-нибудь лекарство. Это вызывает возмущение и даже агрессию: мол, почему мы должны что-то покупать, если государственная больница обязана предоставлять все бесплатно?
— Больница закупает только жизненно важные препараты, причем самые дешевые. Главврача могут наказать, если он купит что-то дорогое. Есть лимит, который нельзя превышать.
— Был в Кыргызстане такой случай: девочка сломала руку, но бабушка решила не везти ее к врачам, а обработать место перелома глиной и еще какой-то ерундой — все по народному рецепту. Девочке становилось хуже, и в конце концов ее все-таки отвезли в больницу. Однако было поздно — ребенок умер. Бабушка обвинила в смерти внучки докторов, и люди принялись слать в их адрес проклятия.
— Давайте половину медиков расстреляем, а половину посадим. Но кто вас потом лечить будет? Кто из молодых людей подаст документы в медицинский вуз?
Я недавно читала обращение одной высокопоставленной дамы, которая призвала население не верить врачам, потому что все мы сволочи. Она недоумевает: зачем человеку с гепатитом С тратиться на лекарства, если от всех болезней спасает кипяток? Дама призывает женщин рожать в юртах, а не в роддомах. Хорошо же будет: избавимся от врачей и пойдем лечиться к бабушкам и молдо!
— Стоит ли наказывать врача, который допустил профессиональную ошибку?
— Да, но надо доказать, что именно эта ошибка привела к смерти. Например, хирург нечаянно перерезал крупный сосуд, открылось кровотечение, и пациент умер. Помните, что во многих случаях медицина просто бессильна: врачи — не боги.
Обязательно почитайте интервью с легендарным хирургом Эрнстом Акрамовым. Он всегда говорит то, что думает.
