Ирина Алкснис, международный обозреватель — для Sputnik
В связи с последними событиями на медиафронтах — прекращение трансляции российских телеканалов в Латвии и закрытие трех оппозиционных (они же "пророссийские") телеканалов на Украине — вспоминается анекдот, бывший популярным в середине 2010-х. В нем пара русских танкистов, попивая кофе в бистро на Елисейских полях, с сожалением констатирует, что информационную войну Россия все-таки проиграла.
Любая по-настоящему хорошая шутка очень точно отражает реальность. Процитированного анекдота это в полной мере касается, поскольку работа в информационном поле, особенно на международном уровне, традиционно никогда не была сильной стороной России. Разгромное поражение СССР в медиасоставляющей холодной войны просто максимально ярко подсветило данное обстоятельство: ну не наше это!
Оттого и активнейшую борьбу, которую Запад начал несколько лет назад против российской пропаганды — будь то СМИ иновещания или мифические русские интернет-тролли — в России все это время воспринимали с долей недоумения и как часть какой-то не до конца понятной нам западной внутриполитической игры. При всем уважении к коллегам из Sputnik и RT, было очевидно, что российские ресурсы вряд ли могут тягаться по влиянию с глобальным медиамейнстримом. И подразумевалось, что политики и руководство западных стран, уж конечно, не могут этого не понимать. Соответственно их истерики про "медиащупальца Кремля" виделись некой игрой, целью которой является прикрытие совсем иной настоящей повестки.
Планета завороженно наблюдает, как самые влиятельные и респектабельные издания Европы и США на глазах превращаются в ухудшенную версию газеты "Правда" 1982 года, где запрещены даже намеки на открытую дискуссию или отклонение от "единственно верного учения". И ладно, когда это касается России, Китая и прочих геополитических оппонентов Запада. Но в первую очередь вся эта пропагандистская машина ориентирована на внутренние темы и идеологическую промывку внутренней же аудитории.
Однако получается все хуже. Социологи бьют тревогу, фиксируя рекордно низкие уровни доверия к своим СМИ среди западной аудитории. Сами издания плачутся, жалуясь на падающие цифры подписок, читателей и зрителей. Но как будто и этого мало. И вот уже по интернету прокатилась такая волна зачистки носителей неугодных взглядов (трампистов, консерваторов и прочих "отщепенцев"), что остается только диву даваться, что с собой творит цивилизация, подарившая миру великий — без преувеличения и ерничества — феномен свободы слова.
На подобном фоне Запад может сколь угодно громко продолжать вещать о "пропаганде Кремля" и "беспощадной российской цензуре", но желаемого эффекта это все равно не даст. Особенно это касается людей, которые за рубежом сами читают и смотрят российские СМИ, даже если их взгляды никак нельзя назвать пророссийскими. Они собственными глазами видят, что в России благополучно существуют радикальные в своей оппозиционности издания, а государственные СМИ спокойно освещают любые, считающиеся вроде как "недопустимыми" и "неудобными" для российских властей темы.
На фоне быстро проседающей эффективности собственных медиа российские (или симпатизирующие России) СМИ превращаются для Запада в вовсе не надуманную и не иллюзорную угрозу. И, разумеется, в зоне особого риска для него оказываются территории, вроде как относящиеся к его зоне влияния, но где значительная часть населения владеет русским языком. Так что, не имея возможности честно выиграть в состязании двух информационных потоков, Запад теперь содействует простому отключению конкурента. В Латвии это было оформлено в виде бизнес-решения, а на Украине случился и вовсе правовой нонсенс в форме введения санкций против собственного гражданина. Ну а то, что США и Великобритания поддержали данный шаг Киева, так чего уж им стесняться после того, во что они превратили собственные СМИ? Да и логика понятна: нет конкурента — нет проблемы.
Вот только несколько десятилетий назад именно таким подходом руководствовались советские власти, глуша западные "голоса". Что характерно, СССР это не только не помогло, а, наоборот, внесло лепту в ожидавшую его катастрофу.
