Сейчас IT-специальности самые высокооплачиваемые в Кыргызстане: в месяц хороший специалист может получать несколько тысяч долларов. Казалось бы, будущее бишкекчанина Илана Атабаева было предрешено: за плечами знаменитая 61-я школа, учился программированию в престижном вузе. Однако молодой человек выбрал иной путь — работать руками.
Сейчас в мастерской Илана изготавливают уникальные столы из дерева и эпоксидной смолы. Несмотря на довольно высокую цену, спрос на них не падает. "У нас не хватает рабочих рук, чтобы выполнить все заказы", — рассказывает мастер.
— Вы учились в бишкекской 61-й школе. Я как-то разговаривала с преподавателем престижного российского университета, и он признался, что за выпускниками именно этой школы идет настоящая охота — настолько хорошо там учат.
— Если честно, учеба мне всегда давалась с трудом и последние школьные годы я еле-еле вытягивал ее. После школы поступил в Американский университет в Центральной Азии на IT-факультет, но отучился там всего год — понял, что это не мое.
Тогда я перевелся в Кыргызско-Российский Славянский университет, где изучал экономику и управление предприятием. Это оказалось для меня гораздо полезнее.
— Думаю, что человеку со специальностью программиста гораздо легче найти работу, чем экономисту, — у них вообще с трудоустройством беда.
— Сейчас вообще не так много профессий, которые бы позволили найти работу сразу после университета. Я пытался устроиться в пару мест, но мне очень не понравилось работать на кого-то. Мы с друзьями хотели создать свой бизнес, но все дела, которые начинали, раз за разом проваливались.
— Как вы решили заняться ручным трудом?
— У нас дома всегда была мастерская — и отец, и дед умеют работать руками. Как-то отец купил кузнечное оборудование, и я увлекся художественной ковкой. Однажды решил сделать качели, и с ними-то понял, что это хобби можно превратить в бизнес.
На материалы для качелей я затратил около 10 тысяч сомов. Понял, что на этом можно зарабатывать. Моими первыми клиентами были соседи и знакомые. Постепенно заказчиков становилось все больше: заработало сарафанное радио.
— Как вы заинтересовались изделиями из эпоксидной смолы?
— Три года назад я увидел их в Инстаграме, и мне захотелось создать нечто подобное. Начал искать информацию в интернете, но там толком ничего не было. Тогда я съездил в несколько наших столярных мастерских, но и там о такой технологии не слышали.
Тогда я стал учиться сам: заказывал эпоксидную смолу из разных стран и экспериментировал. За время обучения испортил около 100 литров смолы.
— 100 литров брака — это дорого?
— Да, ведь каждый литр стоил около тысячи сомов. Я покупал и дорогую смолу из России за 1 400 сомов, и более дешевую китайскую. Но с китайцами была проблема: наша переписка шла на английском, а они, видимо, пользовались гугл-переводчиком. В итоге мы не могли друг друга понять, и они присылали мне не то, что нужно. Сейчас мы нашли хорошего поставщика из России.
— Каким был ваш самый большой провал в бизнесе?
— Однажды я решил сэкономить на доставке смолы 4 тысячи сомов и вместо нормальной компании заплатил челночнику. В итоге фура попала в аварию и моя смола пострадала — так я потерял около 50 тысяч сомов.
Теперь я таких ошибок не совершаю: всегда заказываю официальную доставку, оплачиваю страховку. Не хочется из-за нескольких тысяч рисковать большими деньгами.
— А что это вообще такое — эпоксидная смола?
— Сложно ли работать с эпоксидной смолой?
— Да, с этим материалом много сложностей. Некоторые не понимают, почему на изделия из смолы такая высокая цена, но на самом деле тут очень много нюансов. Если хоть немного нарушить технологию, смола может не затвердеть, пожелтеть или потемнеть. Она легко просачивается во все щели и может протечь.
Есть требования и к помещению, где ведутся работы. Например, не должно быть пыли, нужно поддерживать определенную температуру и влажность.
— А сколько будет стоить уже готовый стол?
— Наши изделия можно отнести к предметам роскоши. Средняя цена стола на 8 персон у нас составляет около 1 000 долларов — это с доставкой и установкой. Да, это дороже, чем мебель из ДСП, но зато экологично, натурально и красиво.
— Где вы берете древесину? Насколько я знаю, в Кыргызстане ее не производят.
Например, в Кыргызстане растет очень красивый карагач, он еще называется вяз, ильм, берест. Его вывозят в Россию, как правило, для изготовления таких же столов.
— Можно ли сказать, что ваши изделия пользуются популярностью в Кыргызстане?
— Не сказал бы, потому что у нашего населения довольно специфический вкус: кыргызстанцы очень любят позолоту, чтобы все было, как в турецких сериалах. Но постепенно мода меняется, спрос на наши изделия растет.
— Вы хорошо разбираетесь в мебели. Та, что продается в Кыргызстане, какая она?
— У нас очень разная мебель. Если вы поедете в китайский торговый центр, то найдете самую дешевую мебель, но низкого качества. Нам часто приносят мебель, которая сломалась через полгода после покупки, просят починить, но ремонт обходится в 70 процентов от стоимости новой вещи. В дорогих магазинах цены выше, но и качество лучше.
— Понятно, что все хотят сэкономить, а деньги на элитную мебель есть далеко не у каждого. Что бы вы посоветовали в плане "цена — качество"?
— Думаю, лучше обращаться к местным мастерам, у них более-менее приемлемые цены. Но тут нужно остерегаться недобросовестных мастеров, их тоже немало. У каждого есть история, когда деньги взяли, а потом сделали не в срок, или не по размеру, или некачественно. Таких ситуаций очень много!
— А сколько вообще получает человек, который работает в этой сфере? Легко ли вы находите работников?
— На самом деле очень трудно найти ребят, которые готовы работать. Проблема нашей молодежи в том, что все хотят обязательно поступить в университет, просидеть там пять лет, а потом выйти с дипломом и… остаться без работы.
У нас зарплаты от 20 тысяч сомов. Плюс шабашки, подработка, в дальнейшем у нас для мастеров предусмотрены проценты. Я считаю, что это достойная зарплата, ведь и сам пробовал работать в офисе и на госслужбе — там заработки намного ниже.
Сейчас у нас работают три человека, но я постоянно ищу кандидатов. Работы у нас достаточно, загруженность большая, приходится даже оттягивать сроки для клиентов, потому что мастера не успевают.
— Как вы продаете свой товар?
— В основном через Инстаграм и сарафанное радио. Недавно вели переговоры с мебельными салонами, чтобы размещаться там, но оказалось, с их комиссионными и сопутствующими расходами конечная цена для потребителей становится ну очень высокой.
Я думаю, мы будем выставляться только в своих фирменных бутиках, планирую открыть один уже в следующем году. Еще в планах открыть шоурумы в Оше и Алматы. Мы часто работаем на зарубежного клиента, в основном на Казахстан и Россию.
— Коронавирус и политический кризис в Кыргызстане сильно сказались на вашем бизнесе?
— По-моему, у нас все понесли потери, кроме аптек и супермаркетов. Упала покупательская способность, закрылись границы, и нам тяжелее работать с казахскими клиентами: во-первых, сложнее стало с доставкой; во-вторых, они не могут приехать в Бишкек и вживую посмотреть на мебель — все-таки она недешевая.
— Сейчас власть гадает, как помочь бизнесу. Вот вы бы ей что посоветовали?
— Тут нужен комплексный подход — и снижение налогов, и упрощенная система налогообложения. Хотя работа бизнеса зависит от экономической ситуации в целом. Что касается мер помощи, скажу за себя: когда у нас было три месяца простоя, нам никто не сделал скидку на аренду помещения, не освободил от налогов. Думаю, государство хоть немного могло бы нам помочь.
— Не жалеете, что так и не стали программистом? Сейчас ведь это самая высокооплачиваемая профессия в Кыргызстане.
— Если честно, нет. Да, "продвинутый" программист может получать 100 долларов в час, но ведь и бизнес можно так развить, что доход будет неограниченным. Я определенно не жалею о своих поступках.
