Айбарча Бекова работала на государственной службе и в международной организации. А потом вместе с мужем открыла малое предприятие по производству национальных ковров. Сейчас у нее трудятся больше десятка человек, ее ковры продают в европейских, азиатских и арабских странах.
— Почему вы и ваш супруг решили заняться ковроткачеством?
— По специальности я экономист, работала на госслужбе и в международной организации, где получала хорошую зарплату. Когда сказала, что хочу уволиться, чтобы заниматься ковроткачеством, многие удивились. Но я понимала, что, если не "спасть" эту сферу деятельности, через 10-15 лет она может совсем исчезнуть. Когда в 1990-х годах я ездила в Баткен, там в каждом доме ткали ковры, а сейчас этим занимаются лишь единицы местных жителей.
Конечно, в первые год-два нам было очень трудно. Если в будущем ковроткачество широко распространится в регионах, появится много рабочих мест. Вместе с фондом "Кыргыз килем" мы хотим обучать женщин в областях по полгода. Будет качественная продукция — будет и много заказов.
— Сколько лет вы изготавливаете ковры?
— Свою деятельность мы начали в марте 2017 года. Семь-восемь месяцев шла подготовка к производству. Сейчас у нас работают 13 человек, а вообще цех рассчитан на 72 сотрудника. Даст бог, достигнем и такого показателя...
— Ковроткачество — очень кропотливый труд. Сколько стоит ваша продукция?
Теперь наши ковры оценили по достоинству, покупателей стало много. Соотечественники поняли, что высокая цена берется не с потолка. Например, мы используем только шерсть белых тонкорунных овец. Из 100 килограммов шерсти после чистки и мытья получается всего 28 килограммов нити. Один ковер ткут три женщины в течение 22 дней. Кроме того, надо еще подготовить и покрасить нити, а дизайнеры должны сделать эскизы... В общем, на все требуется около полугода, а если работа совсем тонкая, даже больше.
— Ваш товар предназначен для иностранных покупателей?
— Как я уже сказала, сначала люди говорили, что наши ковры слишком дорогие и их могут покупать только иностранцы. Сегодня их приобретают и местные жители, к тому же мы отправляем товар на экспорт — в Саудовскую Аравию, Катар, Россию, Казахстан, Францию. Заказы в основном получаем через социальные сети. Наша цель — создать бренд, который будут узнавать во всем мире.
— Какую работу вы проводите для популяризации ковроткачества?
— К нам обращается много людей, которые хотят обучиться этому ремеслу. Есть и те, кто приходит поработать несколько месяцев, чтобы улучшить качество своих ковров, изготовляемых в регионах. Для систематизации услуг мы вместе с фондом "Кыргыз килем" начали проводить тренинги. Летом вместе с одной международной организацией провели тренинг в Алае. В следующем году хотим обучать животноводов выращиванию тонкорунных овец.
В Кыргызстане ковры сегодня ткут в Баткене, Лейлеке, Сузаке, Ноокате, Алае и Чон-Алае. Хочется поблагодарить баткенцев за то, что они сохранили традиции ковроткачества.
— А насколько выгодно заниматься ковроткачеством?
— Сначала мы думали, что заработаем много денег, что от клиентов не будет отбоя... Но пока всю прибыль вкладываем в производство. Для улучшения качества товара обучаем сотрудников, улучшаем техническое оснащение. Дела идут неплохо, клиентов действительно хватает.
Мы с мужем изначально хотели делать особенные ковры. В 1953–1958 годах из Москвы в Кыргызстан приезжала группа авторитетных ученых — археологов и этнографов. Они исследовали вещи, изготовленные здесь 200 лет назад, среди прочего описали и ковры, их изготовление. Мы искали эти записи в библиотеках и музеях около полугода, собрали необходимые материалы, а потом на их основе приступили к производству. Старинные кыргызские ковры висят сейчас во многих музеях мира. Они очень красивые и отлично сделаны — качество непревзойденное.
— Были ли у вас особенные заказы и сколько стоил ваш самый дорогой ковер?
— Весной этого года в Саудовской Аравии проходил международный фестиваль, в котором участвовали и кыргызы. Они увезли сотканные нами два ковра, один был подарен королю этой страны. А самый дорогой ковер мы продали за 200 тысяч сомов — тоже арабам. У него был очень сложный узор.
