Премьер-министр Пакистана Имран Хан дал эксклюзивное интервью РИА Новости перед поездкой в Бишкек на саммит Шанхайской организации сотрудничества. Он поделился своими ожиданиями по поводу встречи с президентом РФ Владимиром Путиным, рассказал о желании посетить Россию с официальным визитом, затронул планы сотрудничества Исламабада с Москвой и вопрос непростых отношений с Индией.
— Планируете ли вы в ближайшее время переговоры с руководством РФ? Вы сами хотите посетить Россию?
— Я бы с радостью посетил Россию. Был там лишь раз, давно. И да, я надеюсь встретиться с российским руководством на конференции в Бишкеке.
— Каковы ваши ожидания от этой встречи?
— Думаю, это будет просто неформальная встреча на полях ШОС. Я уже "бегло" встречался с Владимиром Путиным во время визита в Китай. На этот раз надеюсь провести неформальный диалог.
— Да, мы развиваем сотрудничество между оборонными ведомствами и надеемся углубить контакты. Большая часть 1950-х, 1960-х, 1970-х годов прошла в "холодной войне", когда Индия была близка к Советскому Союзу, а Пакистан — к США. Мы находились в разных лагерях. Сейчас все изменилось: Индия дружна с США, как и Пакистан. Но мы развили и контакты с Россией.
— Пакистан долгое время импортировал американское оружие, даже стал одним из крупнейших его покупателей. Но сейчас российское оружие, видимо, привлекает много внимания в регионе. Планирует ли Исламабад закупать его? Вы думали, например, о приобретении комплексов С-400?
— Как я и сказал, "холодная война" закончилась. Мы надеемся, что трения с Индией уменьшатся и нам не придется закупать оружие. Мы хотим тратить деньги на гуманитарное развитие, но действительно присматриваемся к оружию из России, и я знаю, что наши военные уже в контакте с российскими.
— Как вы оцениваете перспективы сотрудничества Пакистана и РФ в рамках ШОС?
— У нас есть обмен, мы развиваем контакты, улучшаем торговлю. Россия — страна, в избытке обладающая энергоносителями, а Пакистану их не хватает. Мы надеемся на переговоры в этих областях, уже ведем их. Хотим улучшить торговлю с РФ и в других сферах, кроме оборонной.
— Какие области вы имеете в виду?
— Мы надеемся, что наши торговые делегации скоро отправятся в РФ. В свою очередь пригласим к себе российские торговые делегации, предоставим им возможности инвестировать в Пакистан. Например, есть российская компания, которая заинтересована в инвестициях в сталелитейный завод в Карачи.
— Скажем так, Пакистан идет в этом направлении. Граждане 70 стран, включая Россию, теперь могут получить визу в аэропорту. Раньше у нас ни с кем не было такого соглашения, но сейчас мы открываем страну для туризма, для инвестиций.
— Считаете ли вы, что участие в ШОС помогает Пакистану улучшить отношения с Индией?
— Это улучшает отношения со всеми странами организации. Раньше Пакистан был больше ориентирован на Запад, сейчас мы хотим диверсификации отношений с теми странами, с которыми у нас были чисто номинальные контакты. Хотим найти новые рынки. Государства ШОС дают нам такие возможности. И да, у нас будет возможность поговорить с индийским руководством во время встречи в Бишкеке.
— Нужны ли Исламабаду посредники в примирении с Индией? Может ли им стать, например, Россия?
— Пакистан ищет любое посредничество, мы верим, что прогресс приходит с миром. Когда есть напряженность с соседями, это отнимает ресурсы, которые могли быть потрачены на людей. Мы верим в мир со всеми соседями, особенно с Индией. Главный вопрос, вызывающий разногласия, — это Кашмир. Он может быть решен, если у руководства двух стран будет готовность... К сожалению, пока особого успеха нет.
— Какие усилия Исламабад планирует предпринять, чтобы обеспечить длительный мир с Индией? Вы лично хотите сесть за стол переговоров с Моди после его переизбрания?
— Мы вообще-то пытались сделать это и до выборов, но не удалось. Партия премьер-министра Моди разжигала истерию, антипакистанские настроения среди граждан, апеллируя к индийским националистам. До выборов шансов на мир не было. Сейчас выборы окончены, и мы надеемся, что индийское руководство воспользуется возможностью, которую предлагает Пакистан, — разрешить противоречия через диалог. Фактически это единственный путь.
— Планируете ли вы стимулировать народную дипломатию через инициативы, подобные коридору Картарпур?
— Коридор Картарпур для общины сикхов был отличной инициативой Пакистана. И, как я уже сказал, мы надеемся, что Индия положительно ответит на наши инициативы в интересах дальнейших контактов народной дипломатии. Такие контакты работают только тогда, когда правительства тоже пытаются сблизиться. Повторюсь, единственное наше разногласие — это Кашмир; если мы сможем решить его, на субконтиненте будет мир.
— Недавно СМИ сообщили о планах построить 700-километровую железную дорогу, соединяющую Узбекистан, Россию, Афганистан и Пакистан. Есть ли конкретные сроки строительства? Чего вы ожидаете от проекта?
— Я считаю, что это грандиозный проект, так как связь между Пакистаном и Россией через Афганистан и Узбекистан откроет для нас этот регион. Но мы не можем назвать сроки потому, что все зависит от финансирования, а еще от мира в Афганистане. Хотя я уверен, что все — даже правительство Афганистана и талибы — понимают, что эта железная дорога важна для страны.
— Президент Афганистана Ашраф Гани посетит Пакистан в июне. Какие темы вы будете обсуждать?
— Как вы оцениваете роль Москвы и так называемого "московского формата" в афганском урегулировании?
— Россия уже предприняла определенные шаги. В Москве при поддержке российских властей прошли переговоры между "Талибаном" и представителями различных афганских политических партий. Это были переговоры на широкой основе, что очень позитивно. По сути, все соседние страны должны помогать тому, чтобы в Афганистане установились мир и стабильность.
— Что вы хотели бы сказать российской и международной аудитории?
— Я очень рад, что мы сближаемся с Россией, развиваем отношения. Еще мы открываем Пакистан для туризма и надеемся, что россияне будут приезжать к нам. Кроме того, я надеюсь посетить РФ с официальным визитом, с нетерпением жду этого. Чувствую, что сейчас важно, чтобы Россия и Пакистан сблизились.
Я всегда верил: мир должен улучшать торговлю и объединяться, чтобы положить конец бедности. Война — не способ решения проблем. За последние 10-15 лет, после присоединения к американской борьбе с терроризмом, Пакистан много страдал. Страна потеряла 70 тысяч человек, экономика понесла потери в миллиарды долларов... Сегодня мы хотим способствовать объединению государств, миру, торговле. Я идеалист и верю в это.
* Террористическая организация, запрещенная в Кыргызстане, России и ряде других стран
