Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета РФ — для Sputnik
В ходе переговоров президентов Турции и России Реджепа Эрдогана и Владимира Путина 8 апреля в Москве были затронуты как достижения, так и проблемы двусторонних отношений. Проблемы, которые, по мнению некоторых скептиков, способны эти отношения похоронить.
Согласия и разногласия
На итоговой пресс-конференции и Путин, и Эрдоган выражали удовлетворение развитием двустороннего экономического сотрудничества. Реализуется проект атомной станции "Аккую", строится "Турецкий поток — 2", скоро заработает совместный инвестиционный фонд с капиталом почти один миллиард долларов, развивается торговля.
"В 2018 году товарооборот вырос на 16 процентов — почти до 26 миллиардов долларов", — отметил российский президент. То есть Москва и Анкара поступательно двигаются к 100-миллиардному объему товарооборота — планке, которую ранее установили президенты.
Турпоток тоже радует — в прошлом году Турцию посетили 6 миллионов российских отдыхающих. По мнению Реджепа Эрдогана, в 2019-м туристов будет больше — отчасти потому, что этот год объявлен перекрестным годом туризма и культуры двух стран.
Отдельным пунктом сотрудничества является российское оружие. Вопреки позиции США, Турция все-таки намерена купить у России комплексы С-400. Более того, Анкара планирует и впредь покупать российское оружие — неслучайно Владимир Путин заявил, что на переговорах с Эрдоганом "речь также шла о других текущих и перспективных проектах в рамках военно-технического сотрудничества".
По мнению ряда экспертов, Анкара уже готовится к началу с 2020 года транзита газа через "Турецкий поток", увязывая это с определенными скидками.
Еще одним поводом для разногласий стал сирийский вопрос. Эрдоган защищает протурецких боевиков в Идлибе и не заинтересован в скорейшей реинтеграции этой провинции (путем капитуляции или ликвидации контролирующих ее террористов) в состав САР. Да, он говорит, что "без уничтожения, ликвидации террористических организаций в Сирии нашей национальной безопасности представляется угроза", но тут президент Турции имеет в виду курдов, которые контролируют северо-восточные регионы Сирии и с которыми Дамаск при помощи Москвы как раз пытается найти политический компромисс.
Любой формат компромисса, при котором сирийские курды обретают определенную автономию, для Эрдогана неприемлем.
Есть и много других противоречий, которые сейчас находятся в "подмороженном" состоянии, однако в любой момент могут вновь разогреться. Это и недовольство Турцией российской политикой в Крыму, и турецкие пантюркистские амбиции (согласно которым Анкара имеет право оказывать влияние на все тюркские регионы мира, в том числе Среднюю Азию и часть территории России), и разные позиции в нагорно-карабахском вопросе. И, наконец, разные фавориты во внутриливийском конфликте: Турция поддерживает правительство Фаиза Сараджа, и чем активнее будет российская помощь фельдмаршалу Халифе Хафтару, тем больше неудовольствия действия Москвы будут вызывать у Эрдогана.
Айсберг требований
Сонм противоречий — реальных и виртуальных — стали поводом для того, чтобы некоторые скептики заговорили, что российско-турецкий ситуативный альянс вскоре распадется. Что Эрдоган вернется в объятья Вашингтона и прекратит неуместный флирт с Москвой. В частности, откажется от покупки С-400.
Если бы Эрдоган был уверен, что после этого отказа его отношения с Соединенными Штатами наладятся, он бы так и поступил. Однако турецкий президент уверен в обратном — он понимает, что С-400 являются лишь вершиной айсберга американских требований. За отказом от российских систем последует не нормализация отношений с США, а настойчивые просьбы о новых уступках, новой сдаче турецких позиций.
А сдавать есть где: у США и Турции несколько конфликтов, которые (в отличие от российско-турецких противоречий) весьма существенны. Например, Вашингтон (в отличие от Москвы) хочет смены режима в Анкаре — американцев не устраивает слишком самостоятельный Эрдоган. Кроме того, они прямо поддерживают и финансируют силы, выступающие за территориальную дезинтеграцию Турции.
Ни то, ни другое для Эрдогана категорически неприемлемо, поэтому он и отвергает американские требования. Трамп посылал к турецкому президенту министра обороны и госсекретаря, но Эрдоган их попросту не слушает. Да, Анкара при этом не хочет рвать отношения с Вашингтоном и даже пытается дать главе США возможность спасти лицо: например, предлагает просто назвать кризис с С-400 "следствием ошибки Обамы". "В телефонном разговоре Трамп согласился с тем, что Соединенные Штаты совершили ошибку, отказавшись продавать системы "Пэтриот" Турции. И он обещал Эрдогану разобраться с этим вопросом", — отметил глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу.
Именно поэтому американо-турецкие отношения останутся напряженными. И этими напряженностями может воспользоваться Россия, грамотно и вежливо выстраивая отношения с Эрдоганом (находящимся, по сути, в международной изоляции).
Как отметил Путин, Москва обязательно найдет решение спорных вопросов, "потому что мы дорожим турецким рынком и отношениями с турецкими партнерами и друзьями". Это важно, ведь у Анкары друзья сейчас в дефиците.
