Эта женщина почти ежедневно посещает интернаты, дома престарелых, малоимущие семьи. Куда она отправится в следующий раз, пока неизвестно, но скорее всего — опять к людям, которым нужна помощь.
— Назовите, пожалуйста, главные проблемы Бишкека.
Мы каждый день ездим в социальные учреждения — детские дома, интернаты, приюты. Перед Новым годом посетили центр для беспризорников, привезли подарки. Так вот, когда я вошла в зал, мне под ноги бросилась девочка примерно двух с половиной лет, обняла и не отпускала. У меня сердце замерло и заныло… Да как же можно оставить своего ребенка?!
Одной из наших задач также является ликвидация детского труда. Сейчас вместе с Европейским банком реконструкции и развития готовим проект, который должен помочь в борьбе с этим явлением на городском мусорном полигоне. Например, в жилмассиве "Алтын Казы" десятки детей собирают мусор, гробят свое здоровье, чтобы заработать копейку. Детский труд широко используется и на рынке "Дордой".
— В одном из своих интервью вы рассказывали, что работаете с детьми из регионов, занимаетесь менторством…
— Я веду проект, цель которого — адаптация девочек с периферии к городской жизни. Например, мы организовали мероприятие, в рамках которого показали сельским школьницам Бишкек.
Мне кажется, таких кампаний должно быть больше. Во всяком случае, я не планирую останавливаться на достигнутом.
— Вы не раз занимали высокие должности. А с предвзятым отношением мужчин сталкивались?
— Нет, меня никто никогда не притеснял. Может, потому что у меня очень жесткий характер. Если выбирали и назначали, я просто делала свое дело.
Могу сказать, что у нас сейчас наблюдается большая конкуренция среди женщин. Это хорошо. Наши дамы могут свободно получать образование и строить карьеру, для них открыты все двери.
— Почему вы не занялись бизнесом? Многие чиновники совмещают госслужбу и частную деятельность.
— Я пока не задумывалась об открытии собственного дела. Когда ты вкалываешь с утра до вечера, нет времени распыляться на что-то еще. Я не осуждаю чиновников, занимающихся бизнесом, но мне и супругу пока хватает тех денег, которые мы зарабатываем.
— Если не секрет, какая у вас зарплата?
— Оклад — 16 тысяч сомов, плюс надбавка. В итоге на руки я получаю 22,5 тысячи сомов. Естественно, бывают и премиальные. Еще у меня есть служебная машина. Кому-то это может показаться излишеством, но при таком количестве поездок, которое мне приходится совершать каждый день, без автомобиля никак.
— Можете назвать самую непрестижную работу, которая у вас была?
Работа в России тоже запомнилась бесконечными поездками в поисках граждан КР и оформлением их документов. Во время расцвета неонацистских движений в Москве часто убивали кыргызов. Чтобы обеспечить нашим безопасность, пришлось идти на переговоры со скинхедами: мы встречались с Дмитрием Демушкиным — главой одного из таких сообществ. В итоге все закончилось более-менее благополучно.
— Вам когда-нибудь приходилось выбирать между семьей и карьерой? Как вообще близкие относятся к вашей активной рабочей жизни?
— Муж никогда не пытался подавить мое стремление к развитию, а наоборот, всячески поощрял это. Когда сыну было четыре месяца, я вышла на работу, воспитывать его помогали родители супруга. Я ничуть об этом не жалею. Мне кажется, он вырос достойным человеком нового поколения.
Детей чиновников многие считают "золотой молодежью", но моего сына нельзя назвать мажором. Он выучился в Лондоне, работал в Дубае, а потом переехал в Москву. На все наши предложения обзавестись недвижимостью отвечает категорическим "нет". Он программист, открыл свою компанию и успешно занимается любимым делом. А мы с отцом радуемся его успехам.
