Военный специалист: Сирия была похожа на цветущую республику

В последние дни ситуация в Сирии снова вышла на передний план информационного пространства. Sputnik поговорил с Дмитрием Сосновских — подполковником запаса, проходившим военную службу в этой стране в рамках международного военного сотрудничества. 

— Какими были сирийцы до войны? Что-нибудь предвещало нынешние события?

— До войны сирийцы были достаточно доброжелательны и незлобивы. Хотя государственной религией считается ислам, около 15 процентов населения составляли христиане. В Дамаске люди спокойно жили в христианских кварталах. При этом христианин в мусульманском квартале тоже мог ходить спокойно. Очень комфортно и дружелюбно они сосуществовали. 

Как и в государствах бывшего СССР, в Сирии было много русскоговорящих граждан. Объяснение простое — большинство специалистов получали высшее образование в нашей стране. Отношение к россиянам было хорошее. Практиковались смешанные браки: муж — сириец, жена — из Самары, Ульяновска или Киева. В зависимости от того, где отец семейства учился. Поэтому и отношение к россиянам было достаточно лояльное.

— Советское прошлое подразумевает бесплатное обучение, образование. Было ли что-то подобное в Сирии?

— Скажу, что страну нельзя было назвать богатой. Но государство по мере возможностей обеспечивало жизнедеятельность всех граждан. Бесплатное среднее образование было. Дальше — сложнее. Богатые сирийцы отправляли детей за свой счет в Швейцарию, во Францию. Многие молодые люди из небогатых семей могли учиться в России. То есть их учеба оплачивалась государством. Задача родителей — пересылать детям деньги на пропитание. 

Были и очень богатые, и очень бедные. Но, по крайней мере, внутреннего напряжения между этими двумя слоями не было. Люди жили своей жизнью. 

— Социальных кризисов, получается, не было?

— Возможно, были. Но это, скорее всего, определялось экономическим состоянием страны. Там все вынуждены были на двух работах работать. К примеру, часть времени отец семейства — служащий в офисе, а вечером — таксист. Плюс высокий уровень безработицы. Когда в семье 15 детей, уже не до веселья. 

— Как в некоторых республиках СНГ… 

— Хотя по пейзажам Сирия скорее похожа на Армению. Когда я по работе приехал в Армению, у меня возникло дежавю. Постройки за городом очень похожи, обустройство сельских дворов. Ну и в той же Армении проблема с работой достаточно остро стоит.

— А столица — Дамаск — похожа на какой-нибудь постсоветский город?

Это довольно большой и своеобразный восточный город. Соответственно и по уровню жизни. Мы жили в мидл-классовом районе Тижара. Были и фешенебельные места — район Баабтума, например. Христианский район, достаточно хорошие дома. Палисадники ухоженные, фигурки разные везде, подсветка ночью. Все как в сказке, очень красиво. Были там и бедные районы. Например, Кабун. Нам много приходилось работать там. Кривые улочки, хаотичная застройка. Не самозахватная, но без каких-то архитектурных решений — просто дома налеплены друг на друга. Кому на что хватило денег. Было большое разнообразие продуктов питания, хороших товаров народного потребления — например, одежды сирийского производства. Кстати, российские челноки любили ездить в Сирию.

— Какова была социальная база боевиков, развязавших войну?

— Я думаю, что это произошло не без участия внешних сил. Потому что пока не возникли условия заинтересованности других государств в том, чтобы династия Асадов ушла с политической арены, там все было нормально. 

В любом государстве можно найти тех, кому нужна власть. Я не думаю, что все 100 процентов так называемой оппозиции, которая там появилась, были местными. Мое личное мнение: значительная часть из них — наемники. Кто, собственно, и занимался раздуванием вот этого пожара.

Я просто считаю, что против Асада идет самая настоящая международная интервенция. Чем-то он Западу не понравился. Может быть, тем, что у него день рождения совпал с днем террористической атаки на башни-близнецы в Нью-Йорке… Но это, конечно, случайное совпадение. А так Сирия является оплотом российского влияния на Ближнем Востоке, в связи с чем Запад хочет ликвидировать "режим" Башара Асада. Прикрывает это напыщенными фразами о борьбе за демократию. Хотя более жесткий режим был у его отца — Хафиза Асада. Но, по крайней мере, тогда любой человек знал, что он в три часа ночи может выйти в город и не получить по голове. 

Получилось так, что за двадцать с небольшим лет Хафиз Асад сумел сделать из отсталой страны внешне процветающую. Человек с семнадцатью детьми и четырьмя женами мог рассчитывать на кусок хлеба и быть уверенным в благополучном будущем.

— Насколько боеспособна армия Сирии?

Я считаю, что боеспособна. Если бы она была беззубой, то через месяц, как в Ираке, сдала бы свою страну. А так тяжелейшая война идет более трех лет. В сирийском обществе престиж профессии военного был очень высок. Поэтому для армии делалось многое. 

— Готова ли была сирийская армия к уличным боям и гражданской войне?

— Какие-то варианты рассматривались постоянно. Боевая учеба проводилась непрерывно. Но потенциальным противником считался Израиль. Вооруженные силы готовили для борьбы с внешним врагом, а не с внутренним.

— Возможны ли переговоры с ИГИЛ?

— Судя по тому, как им плевать на все законы и ценности, которые не подпадают под идеологию ИГИЛ, с ними разговаривать бесполезно. Я несколько раз бывал в замечательном городе Пальмира и в ныне захваченных ИГИЛ христианских святынях Маалюля и Сидная. За тысячелетия истории туда приходили многие завоеватели, начиная с римлян и заканчивая крестоносцами, арабами, османами, но ни одному, даже самому варварскому повелителю не приходило в голову все это разрушать. Впрочем, однажды, когда пришел Салах ад-Дин, содрали золотые и свинцовые плиты с храма. Золото пошло на расходы, свинец — на нужды войны. Но храм-то оставили. А ИГИЛ все храмы уничтожил. Та же участь постигает все захватываемые исторические места.

— Давайте поговорим о беженцах. Результатом чего стал этот исход?

— В дорогу этих людей повела боязнь за жизнь. От того, что я вижу, волосы дыбом встают. По телевизору показывали район Кабун, где мы работали. Его уже просто сровняли с землей. Ни одного целого дома, ни одного жителя. Центральные фешенебельные улицы Дамаска, где все было в убранстве и неоновых огнях и представляло собой сказку, превратились в руины. Бегают только люди с оружием. Страна фактически в руинах. Людям просто жить негде. Боевики ИГИЛ вырезают целые поселки. Там просто страшно стало жить. Работы и всего прочего не будет, если страна находится в состоянии войны.

И вторая причина: неизвестные силы организовали массовый исход беженцев для ослабления Европы. Потому что война-то идет уже не первый год. И вдруг резкий всплеск "переселения народов", организуются перевозки беженцев.

— Помощь России способна оказать влияние на развитие ситуации в стране?

— Любая помощь способна оказать влияние, но вопрос в том, насколько этого влияния хватит, потому что мы тоже не можем кормить всех. Самое главное для России — сохранить свое влияние в регионе, а для Сирии — прекратить войну и вернуться к нормальной жизни. Но это будет длительный процесс, он не на один год. Хафиз Асад порядка двадцати лет поднимал страну из руин. И сейчас, скорее всего, не меньше потребуется. Нужно сохранить существующее правительство и прекратить военные действия. Это необходимые условия для спасения Сирии.